‣ Меню 🔍 Разделы
Вход для подписчиков на электронную версию
Введите пароль:

Продолжается Интернет-подписка
на наши издания.

Подпишитесь на Благовест и Лампаду не выходя из дома.

Православный
интернет-магазин





Подписка на рассылку:

Наша библиотека

«Блаженная схимонахиня Мария», Антон Жоголев

«Новые мученики и исповедники Самарского края», Антон Жоголев

«Дымка» (сказочная повесть), Ольга Ларькина

«Всенощная», Наталия Самуилова

Исповедник Православия. Жизнь и труды иеромонаха Никиты (Сапожникова)

​Осенние обстоятельства

Капельки вечности.

Капельки вечности.

В прошлый понедельник я опять приехал на работу не с петухами. Ольга Ивановна Ларькина, заместитель редактора, как обычно в последнее время, уже сидела за своим рабочим столом. Что-то печатала на компьютере. Ритуал этот выверен до мелочей. Я вхожу, здороваюсь, сразу включаю компьютер и одновременно задаю вопрос: «Что нового? Что важного?» И тут же звучит обычный ее ответ: «Всё как всегда».

Ольга Ларькина на Крестном ходе с Кровоточивой Державинской иконой Спасителя.

Можно приступать к работе.

Только что-то бледная она очень. И подбородок слегка дрожит.

— Что с вами? Вы заболели?

— Да, немного. Ничего, пройдет. Упала и, кажется, что-то себе повредила. Дышать больно.

Она никогда не жалуется. Значит, всё еще хуже.

Как раз в этот понедельник выпал первый уже настоящий снег. Тот, который ложится всерьез и надолго. Я как раз надел зимние ботинки. И вот на тебе…

— Упала на проспекте Карла Маркса, — как уточняющую какую-то деталь сочла нужным упомянуть, вообще говоря, внимательная к словам сотрудница.

— Зачем же пешком-то шли? Да еще в снег. Скользко же!

— Зачем… ну… так… Прогуляться. Я иногда хожу. Когда денег на проезд совсем нет.

Вот, оказывается, в чем причина. Ольга Ивановна живет не слишком близко от Крестовоздвиженского храма. «Минут сорок, наверное, своим ходом», — подумал я. А может, и произнес вслух. Раз она уточнила: «Зимой — все пятьдесят».

Евгений, наш шофер, спешно допивал чай в соседнем кабинете. Он уже знал, что ему предстоит на ближайшее: везти Ольгу Ивановну в травмпункт больницы имени Семашко. Благо, от нас недалеко.

Допил, поехали. Я дал ей несколько денег в счет зарплаты. Мало, как кот наплакал. Но больше просто не было.

— Ольга Ивановна сейчас в очереди сидит, — позвонил мне Евгений с места действия. — По дороге два раза отключалась. Теряла сознание.

— Ты спросил ее, что она делала, когда поднялась после падения? Неужели и дальше пошла пешком?

— Да. Поднялась и пошла пешком, — сказал Евгений. — У нее денег не было совсем.

Скоро я узнал, что у Ольги Ларькиной перелом четвертого ребра. Диагноз неутешительный. По меньшей мере с месяц я останусь «адын, сапсем адын» журналист — на целых три средства массовой информации (газета, журнал, интернет)! Где там книга рекордов Гиннесса? Ирина Кузнецова придет на помощь, она молодец. Но все же она корректор, не журналист.

Что-то мучило меня весь день, а потом и вечер. Что? Ольга Ивановна выдержит, она сильная. Буду сугубо молиться о ней. И хотя лет уже ей немало, это еще не «последняя пуля» и, надеюсь, совсем-то ее не сразит. Только ранит. Тогда что же?

«Не было денег на проезд» — в трамвае. Вот что!..

В последнее время живем мы скудно. Это если еще мягко сказать. А если прямо, то катимся в пропасть стремительно и с ускорением. Падают тиражи. Они у всех падают, но что мне до «всех», когда убывают Православные подписчики. Кто — стареет и умирает, кто — теряет вкус к церковной жизни. Кому-то мы просто становимся не нужны. Многие ушли в интернет, а с этих, при всем уважении, денег никакими просьбами не выковырять.

Пожертвования поступают к нам — вы видите в акции «Помощь» все те же имена в списке оказавших нам помощь. Многие из них, если не большинство, я знаю уже наизусть. Новых что-то мало добавляется. Да и те, кто есть, почему-то редеют. Вот скупая колонка этих спасительных, но уже не спасающих цифр. Помощь нашей редакции в октябре: 31 тысяча, в сентябре — 17 тысяч, в августе… Господи! Благодарю и за это… всего четыре тысячи четыреста рублей!.. Такими деньгами, при всей признательности жертвователям, которые каждый рубль отрывали из бюджета семьи, нашу ситуацию сейчас уже не исправить. А это при наших долгах, можно сказать, крышка. Я никого не виню, у всех свои проблемы. Просто хватаюсь за голову. «Как мы дошли до жизни такой?» У Ольги Ивановны не нашлось двадцати трех рублей на проезд. И она поскользнулась, упала. Другие сотрудники тоже молчат, никто не грозит мне увольнением, не рыщет взглядом по объявлениям в газетах. Терпят, молятся, надеются. Ждут.

А слова поддержки от читателей все продолжают звучать. Вот, недавно написала в редакцию Ольга Мурашкина из Пензы: «Я подписчица вашей газеты. Очень хочу выразить благодарность за то тепло, которое вы нам передаете через газету. Много лет я читаю ее. Был, конечно, и большой перерыв. Пришла в храм работать, и все время то на службе, то по святым местам ездила. Батюшка хоть и молодой был, но очень хороший проповедник. Случилась беда. Батюшка на 43-м году скоропостижно скончался. Ту боль просто не передать. Прошел уже год… А тоска все гложет. Как-то и вера пошатнулась уже. Я знаю, что нельзя так, но вот такое состояние у меня… А потом сразу подумала, что утешить и вернуться в нужный ритм мне поможет моя «подруга газета «Благовест». И вот сегодня получила долгожданный номер и радовалась, как ребенок!!! Теперь знаю точно, что вот теперь никогда не расстанусь с ней, никогда!!!»

Два месяца назад раздался долгожданный звонок. От крупного, очень крупного бизнесмена. Для которого все наши долги (все же вряд ли превышающие его недельный заработок) — просто пшик. Секретарь объяснила, что ее начальник видел в нашей газете отчаянный призыв о помощи (не знаю уж, как попала ему в руки наша газета) и попросил ее разузнать, в чем мы нуждаемся, какие у нас проблемы. Сколько нужно денег на покрытие текущих расходов. Я радостно отрапортовал. И стал ждать. Неделю, две, три. Помощь все не поступала. Тогда решился на осторожный шаг: написал туда просительное письмо. Та же секретарша на наш звонок вежливо объяснила, что письмо «на рассмотрении, и решение еще не принято». В случае положительного решения она перезвонит. Все еще жду от нее звонка. Второй месяц! Хотя и догадываюсь, что звонка, скорее всего, не будет.

А Ольге Ивановне надо было всего двадцать три рубля, чтобы доехать до работы.

Я вот о чем подумал. А если произойдет то, к чему влечет логика всего происходящего? Сначала за неуплату налогов временно арестуют наш банковский счет. А ведь уже сумма одних только срочных долгов накрутилась немаленькая — 320 тысяч рублей! Тогда мы не сможем платить типографии (ведь счет-то будет закрыт по долгам). Всё! Газета выходить не сможет. То, чего враг-лукавый тщетно добивался столько времени, теперь вот как никогда близко к осуществлению. Еще один накат, один толчок, и не будет газеты. И что тогда?

Мне трудно представить мир без «Благовеста». Себя без «Благовеста». Своих читателей без него. Я стал редактором нашей газеты в двадцать пять лет, считай, безусым юнцом. Сейчас мне в два раза больше. И борода посеребрилась давно. Это не просто работа для меня — место в жизни. То место, которое отвел мне Сам Господь на планете Земля.

И вот если «Благовеста» не будет?! Правильно, наверное, умереть вместе с газетой (после меня кто ж возьмет на себя этот немыслимо тяжелый крест?). Как, говорят, когда-то Мольер умер на театральных подмостках, я не прочь бы во благовремении умереть, уткнувшись лицом в вычитываемые газетные полосы очередного номера.

Но если все-таки попытаться представить.

Представьте и вы. Если не из-за козней масонов, не из происков каких-то отъявленных врагов, а просто из-за всеобщего равнодушия и незаинтересованности газета вдруг прекратится? Что тогда?

Проходит неделя. Другая. Третья. Раздаются звонки. Нервные, их все больше. Но автоответчик холодно сообщает: «телефон отключен за неуплату». Тогда звонят уже в Епархию. А там растерянно говорят, что не знают причин, почему вдруг не вышла газета. Которая до этого выходила два с половиной десятилетия! Выходила в 1991-м, во время августовского путча, еще в СССР. Выходила в 1993-м, когда танки обстреливали Дом советов, издавалась в 1998-м, во время дефолта.
И в 2008-м, когда все было так плохо, тоже выходила.

Тогда только, наверное, тысячи людей по всей стране поймут, что произошла катастрофа, когда она действительно произойдет. Наверное, я похож на того пастушка, который все время кричал: «Волки!» — то и дело нервировал занятых своими заботами людей. Но однажды действительно волки напали на стадо. И никто не вышел ему помочь. Нет, об этой катастрофе не будут трубить по телевизору. Не станут кричать на всех углах. Но по духовным последствиям это станет настоящей, большой бедой. Страшным симптомом омертвения духовной жизни. Чуть ли не началом конца. Не для всех, конечно (некоторые этого несчастья с нашей газетой напряженно ждут, кто-то этому даже злорадно ухмыльнется!), но для соли земли это будет именно так.

Тогда уже будет поздно что-либо исправлять или там начинать заново. Такие могучие проекты, как «Благовест», складываются годами и даже десятилетиями. И не могут иметь ни аналогов, ни повторений. Так же будут спешить люди в храмы. Так же в воскресной проповеди батюшки во всех самарских храмах будут призывать прихожан к посту, молитве. Все будет так же. Или почти так же. И звон колокольный будет слышен, как и сейчас, во всех теперь уже концах нашего города. Ни гонений, ни каких-то «санкций» на духовную жизнь не ожидается. И тем не менее что-то обвалится очень существенное. Увы, навсегда. Какая-то важная нота затихнет и оборвется. Лопнет струна. И звук ее потонет в городском равнодушном шуме.

Люди проснутся, а мир окажется каким-то другим. Как бывает после тяжелой утраты. Вроде всё то же, что и раньше — а почему-то совсем не то.

Что буду делать я? Не знаю. Наверное, от тоски стану продавать духовные книги в Православном магазине. И скорбно, побыстрее стареть, стараясь не вспоминать былое. Ведь судьбы бывших людей печальны. А в церковной журналистике особенно. Есть, правда, исключение. Максим Шевченко, некогда редактор «НГ-религии», теперь браво мелькает в телевизоре. Он политолог и журналист. Только иногда в глазах его вдруг промелькнет тоска: «Суетой занимаюсь!» — словно подмигнет телезрителю. Сергей Серюбин («Православный Симбирск») сейчас переключился на фильмы. Пробует выживать. У него получается. Симбирский священник (сменивший его на том газетном посту) мне рассказывал, что всегда умиляется, видя в храме причащающейся его большую и дружную семью. Есть, правда, и другие примеры. Десять лет назад «отставленный» редактор газеты «Православная Пермь» Михаил Медведев выбросился из окна. Так что выбор есть. И я все равно буду надеяться на лучшее.

А Ольга Ивановна, она, конечно же, выздоровеет! — и окруженная внуками и детьми, спокойно и светло примет заслуженную ей счастливую старость. Или уйдет в монастырь, где ее примут с распростертыми объятиями. Она стояла до самого конца. Пока так неудачно не рухнула на проспекте Карла Маркса. Из-за того, что не нашлось в кармане мелочи на проезд.

Да, это будет конец. Но в жизни ведь много бывает концов. И редко они бывают счастливыми. И все же жизнь-то, она продолжается. Правда, это будет уже совсем другая жизнь. В которой мы все, и авторы, и читатели, окажемся в числе проигравших.

Вас это устраивает? Тогда все в порядке. И не берите в голову все здесь написанное.

А вот меня не устраивает совершенно. Надеюсь, что не меня одного. И я не сдамся. Даже не надейтесь, те, кто уже приготовил злорадненькую усмешечку.

Только немного помогите мне, друзья! Услышьте же, наконец, те, кто никак не хочет слышать. Помогите те, кто может помочь. Встаньте на молитву те, кто любит газету. Пока есть еще что защищать! Помолитесь, молитвенники, пастыри наши! Положите хотя бы один поклон. Воздохните, наконец, и это будет что-то значить. Бабушки наши несокрушимые, попросите своих детей, а то и внуков уже, прийти на помощь, помочь нам выплатить долги. Ведь ваши мятые сторублевки делу теперь вряд ли помогут. Хотя, конечно, морально нас укрепят.

Я напряжен, но почему-то спокоен. Наверное, потому что в той формуле, которую я вам сейчас наспех обрисовал, отсутствует один самый важный элемент. Надеюсь, вы уже поняли, о Ком я. Бог не оставит, и на Него вся надежда. Но чтобы Он пришел на помощь, надо чтобы было кому помогать. Проявите же свою заинтересованность в газете. Скажите «да» — «Благовесту». Для этого все мы должны сделать выбор. И даже пожертвовать чем-то, пусть хоть чуть-чуть. Срочно продлить подписку на будущий год. Прислать денег в редакцию. Кто сколько сможет, пустить «шапку по кругу». Просто попросить Бога о помощи. Пока не поздно, «пока еще не оборвалась серебряная нить».

«Как вы сейчас, Ольга Ивановна?» — спросил я по телефону помощницу, труженицу, замечательную журналистку. На третий день после того удара оземь спросил. «Лучше, чем те, у кого сломано сразу два ребра», — со скорбью в голосе ответила она.

Господи, мы Твои! Не оставь…

Антон Жоголев.


Просим молитв о здравии заместителя редактора Православной газеты «Благовест» Ольги Ларькиной. Поддержите ее вашими молитвами!  Редакция. 

См. также — Как помочь редакции...

1152
Понравилось? Поделитесь с другими:
См. также:
-1
12
6 комментариев

Оставьте ваш вопрос или комментарий:

Ваше имя: Ваш e-mail:
Содержание:
Жирный
Цитата
: )
Введите код:

Закрыть






Православный
интернет-магазин



Подписка на рассылку:



Вход для подписчиков на электронную версию

Введите пароль:
Пожертвование на портал Православной газеты "Благовест":

Вы можете пожертвовать:

Другую сумму


Яндекс.Метрика © 1999—2024 Портал Православной газеты «Благовест», Наши авторы

Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения редакции.
По вопросам публикации своих материалов, сотрудничества и рекламы пишите по адресу blago91@mail.ru